Библиографическое описание произведений печати в эпоху Интернета – смех сквозь слёзы.

Научно-практический журнал «Энциклопедия Судебной экспертизы»

 Тябин В.П. Библиографическое описание произведений печати в эпоху Интернета – смех сквозь слёзы.

 Ранее в журнале Энциклопедия судебной экспертизы уже рассматривалась проблема русского языка в СМИ [1]. Вернуться к этой проблеме заставило изучение юридической литературы, изобилующей, порой, странными ляпсусами. Причина их возникновения кроется в некритичном отношении к создаваемому авторами тексту либо в невнимательном прочтении произведений других авторов.

Чаще всего досадные ошибки встречаются в библиографическом описании произведений печати. Примеров тому множество. Так, кто-то из нынешних ЕГЭ-истов, умеющих только зазубривать материалы, вместо автора А. И. Колонутовой написал – Колтунова. И вот на просторах интернета множится этот ляпсус [2, 3]. Обидно, наверное, было бы сотруднику ВНИИ МВД СССР, специалисту в области почерковедения Александре ильиничне Колонутовой за такое искажение её фамилии.

Другой пример искажения фамилии: Т. Г. Шаовой на Шарову [4]. Шаова – нормальная кабардинская фамилия и доценту Волгоградской академии МВД России, наверняка, неприятно видеть в публикациях искажение её фамилии.

Обращение к названному сайту [2–4] по состоянию на 24.01.2021 показало, что указанные ошибки до сих пор не устранены. Вот и пишутся курсовые и дипломные работы, иные публикации, в которых приведены ссылки на неверные библиографические описания статей.

Некритичное, поверхностное отношение к заглавию статей может вызвать либо смех, либо недоумение.

Статья первая: А. А. Малов «Использование криминалистической характеристики изнасилования государственным обвинителем» [5]. Получается, что насильником является государственный обвинитель? А надо было сформулировать: «Использование государственным обвинителем криминалистической характеристики изнасилования» – всё бы стало на свои места.

Статья вторая: Огурцов С. А. Штраф как вид наказания, назначаемый несовершеннолетним [6]. При формулировке «Штраф как вид наказания, назначаемый несовершеннолетним лицам» вопросы, касающиеся субъекта назначения наказания, отпадают.

Встречаются просто юридически несостоятельные заглавия, например, Волчецкая Т. С., Хорьков В. Н. «Криминалистические аспекты административного расследования» [7]. Криминалистика, как определял её профессор Р. С. Белкин, – «наука о закономерностях возникновения, собирания, исследования и использования доказательств и основанных на познании этих закономерностей средствах и методах судебного исследования и предотвращения преступлений» [8]. То есть криминалистика – наука уголовного судопроизводства. В отличие от уголовного судопроизводства, производство по делам об административных правонарушениях связано не с уголовно наказуемыми деяниями, а с административными правонарушениями, а значит, не имеет место расследование (ст. 150 УПК России). Если нет места расследованию, то не могут иметь места и «криминалистические аспекты».

Иные авторы прямо спят и видят себя увековеченными в бронзе за нетленные «изобретения». Так, В. А. Образцов написал статью «Криминалистическая полиграфия» [9]. Судя по названию, можно предположить, что речь идёт о судебно-технической экспертизе документов. В базовом учебнике [10] доктор технических наук профессор Н. Н. Полянский писал: «Термином полиграфия… обычно называют не только совокупность технических средств размножения информации печатанием, но и отрасль народного хозяйства – полиграфическую промышленность», «Полиграфическое производство – это процесс, включающий совокупность различных технических средств, используемых для печатного размножения текстовой и изобразительной информации в виде газет, книг, журналов, репродукций и другой печатной продукции». Подобное определение термина «полиграфия» присутствует во всех толковых словарях.

Оказывается, в цитируемой статье В. А. Образцова речь идёт о судебной психофизиологической экспертизе. В. А. Образцов «изобрёл» «криминалистическую полиграфию», не имеющую никакого отношения к полиграфическому производству. На самом деле этим термином он назвал методику психофизиологической экспертизы [11–13]. Спрашивается, ну, и зачем вносить путаницу?

В журнале «Вятский медицинский вестник» А. В. Сучков опубликовал статью с, мягко говоря, несколько странным названием: «Правовые проблемы взаимоотношения медицинских работников и пациентов при совершении медиками профессиональных правонарушений» [14]. Ни в приказе Минобрнауки России[1], ни в постановлении Госстандарта России[2] нет такой профессии в Российской Федерации – профессиональный правонарушитель, а равно, профессиональный преступник. Совершение медиками правонарушений, связанных с их профессиональной деятельностью, не есть профессиональные правонарушения. Точно также, преступления, связанные с профессиональной деятельностью тех или иных специалистов, не есть профессиональные преступления.

Красну девицу называют «кровь с молоком», но это не то же самое, что «молоко с кровью».

Вывод один: авторам критичнее и строже подходить к написанию статей и иных работ, а редакторам – к правке представленных к публикации материалов, дабы не показывать свою некомпетентность.

 

Источник: Научно-практический журнал «Энциклопедия Судебной экспертизы»

http://www.proexpertizu.ru/general_questions/887/